RE……

                                                                                                               Посвящается единомышленникам,

                                                                                                                           с которыми мы размышляем

о жизни

 каждый понедельник,

на протяжении четырех лет.

 

Часть 1.

 

День своего появления на свет Петька помнил очень смутно. Какие-то едва различимые силуэты, яркие всполохи и неясные,  враждебные, звуки.

 

Новый мир был неуютен и притягателен одновременно. Пренатальные воспоминания о тепле картонной коробки и сухости пенопластовых уплотнителей, где он ожидал рождения, наводили его иногда на размышления о  потерянном рае. Как он появился в коробке – вот о чем  Петька размышлял длинными, холодными ночами. Поговаривали, что так его упаковали Духи Силиконовой долины, а душу  вдохнул Всемогущий Гейтс. Святой Гейтс был Богом подобных ему и монахи культа Windows утверждали, что если бы не его великая любовь, Петька так и остался бы бездушным набором железок и проводов. Когда монахи  пели благодарственные псалмы Великому Гейтсу, священный трепет пронизывал Петькину кремниевую душу.

Помимо тайны  происхождения, Петьку одолевало еще множество вопросов. Бывает ли во Вселенной иная разумная жизнь, существует ли Святой Гейтс и как он выглядит, есть ли жизнь после переустановки операционной системы? И если имя хоть немного приоткрывало занавес  первой тайны   (Пентиум IV, сокращенно Петька, со всей очевидностью указывало на знатность его происхождения) то остальные вопросы были исключительно экзистенциальными и непостижимыми для сухого машинного ума.

Но на самом деле, все эти вещи были ничто, по сравнению с главным вопросом: кто я такой? В суматохе рабочего дня ответ казался ему очевидным: проверка орфографии, составление таблиц, печатать символов, отправка и прием запросов  коллег. Кто же он, как не Word Exсelьный Explorer? Но порой, к вечеру, ему казалось, что это не настоящий он. Что настоящий- это тот, кто редактирует видео и фото, воспроизводит музыку. От этих мыслей электромагнитные волны  затопляли его процессор, тактовая частота начинала зашкаливать, мозги плавились, не спасал даже куллер работающий на полных оборотах.   Петька хватал плазмомет и жег мерзких монстров, снимая напряжение в своих электрических цепях. Когда температура приближалась к норме, он успокаивался и ощущение прожигания жизни начинало тикать  отсчет подобно таймеру, перебирающему время дня и ночи.  — Может я DOOMer и мне нужно идти на войну, чтобы ловить и уничтожать монстров в реальности?- в том,  что они существуют, никаких сомнений не было; монстры появлялись из ниоткуда, взламывали коды, разрушали мозги, превращали соплеменников в безвольных зомби или идиотов и невозможно было найти иных мотивов, кроме садистского удовольствия,  получаемого от гибели мирных машин.

Так тикали дни, недели, месяцы, годы, ничего особенного не происходило.   Иногда он встречался с приятелями, почистить свои клеммы спиртом и поболтать. Темы разговоров крутились, в основном, вокруг хорошеньких смартфонок и  результатов последних игр по Mouse-болу.  Если же он поднимал свои глобальные вопросы на обсуждение, в компании повисала напряженная пауза: это никому не было интересно.  За спиной поговаривали, что Петькин FIREWALL дал неожиданный сбой и в процессоре его завелся неизвестный вирус.  Со временем  он все меньше проводил время в сети, ему уже не хотелось делиться своими мыслями.

Петька чувствовал, что стареет. Когда количество фотонов в окружающем его эфире уменьшалось до минимальных значений, он просто сидел и гладил слабыми электрическими импульсами верного принтера. Принтер умиротворенно шелестел и преданно помигивал маленькими светодиодиками, Петьке казалось, что это единственно близкое ему существо более чем кто либо понимает его. И в один из дней произошло неизбежное.

Толи эфир в тот день был наполнен статическим электричеством, толи произошел скачок напряжения в сети. Петька вдруг испытал резкую боль, где   то в районе винчестера и непривычная слабость сковала его цепи. Все окружающее  пространство закружилось вдруг в  диком водовороте.

— Вот и все — подумал Петька,  горько и обидно стало за то, что все происходит так нелепо. Последнее, что он услышал,  было жалобное урчание испуганного принтера и собственные мысли

—  Так и не успел картридж ему поменять, как же он теперь будет …- чернильная темнота поглотила все.

Чернильная темнота совершенно необъяснимо присутствовала здесь, сторонний наблюдатель не смог бы различить ее, как ни старался. Он увидел бы и черный кожаный диван, и полку с книгами, и стоящий на столе компьютер, но то, что компьютер стал внезапно на 21 грамм легче и   бархатно тягучая тьма заполонила светлую-светлую комнату, осталось бы незаметным даже самого наблюдательного глаза,

 

 

ЧАСТЬ 2

 

— С ним все будет хорошо, не волнуйся – раздался голос. Казалось, звук окружал его, у него не было источника, этот голос был и внутри его процессора и снаружи,  будто все вокруг  и было тем голосом, полным любви и заботы, заботы, с которой его вынимали когда то из картонной коробки.  Петька робко включил свои веб-камеры и замер от восторга:  золотистое сияние окружало его и сам он был сиянием. К нему приближалось, что- то невыразимо грандиозное, не было подходящего выражения, чтобы описать то, что он видел…

— Великий Гейтс, ты существуешь. Ты на самом деле существуешь, – задыхаясь от счастья прошептал он.

— А ты сомневался, малыш?

— Нет, никогда. Просто я…- стеклышки веб-камер вдруг запотели, похоже, изменение температур скопило там тысячи микроскопических капель

— Я не представлял какой ты.

— У меня много форм, но все они не имеют значения.

Петька сконцентрировал усилия, стеклышки камер стали суше. Он увидел нечто фееричное, в его текстовом редакторе не было символов, чтобы описать величественное ЭТО. Немыслимое сочетание овалов и сфер причудливо перетекающих друг в друга было источником золотистого свечения.  По одной из сфер вдруг прошла рябь и на ней заблестели стеклышки сначала одной, а потом двух регистраторов движения, очень похожих на его собственные камеры — Святой Гейтс не был лишен чувства юмора. Стеклышки излучали такую умиротворенность и мудрость, что Петька понял, что с его принтером и впрямь все будет хорошо. И что вообще все будет хорошо. Он словно с головой окунулся в  эманации счастья.

— Наверное, у тебя есть много вопросов ко мне, спрашивай.

Петька затрепетал.

— Где я?

-Ты в вечном бытие Абсолюта.

— А как я понял кто ты?

— Понимание основано на учении о соотношении атмана  и брахмана; истинное знание есть знание брахмана, и оно достижимо лишь посредством снятия индивидуального атмана в брахмане, созерцательного растворения в нем, что предполагает не только осознание разницы между вечным бытием Абсолюта и преходящим бытием невечного. Если сказать короче, Овцы знают голос пастыря своего.

— Я умер?

— Смотря что, ты понимаешь под словом смерть. Если смерть для тебя может быть выражена лишь через отрицательные определения жизни, и путем последовательного снятия всех ее эмпирически фиксируемых атрибутов и сигнификаций,  я хочу спросить тебя: А ты вообще жил?

Петька запутался и решил перевести разговор в более понятное русло.

— Скажи, а есть другая разумная жизнь?

— Есть, — Святой Гейтс, почувствовав его смущение, решил свернуть с туманного пути академических терминов.

— А какая она?

— Ты не поймешь. В твоей картине мира не существует такого опыта.

— Ну, хотя бы намекни.

— Я могу сказать лишь, что жизнь может существовать не только на основе кремния.

— Не только на основе кремния – растерянно пробормотал Петька.

— Да. Например, на основе углерода.

Это и впрямь было непостижимо.

— А жизнь за пределами операционной системы… начал он и сам понял абсурдность вопроса.

Святой Гейтс тихо засмеялся. В этом смехе не было ни сарказма, ни иронии. Только радость учителя, который наблюдает за просветлением любимого ученика.

— Я думаю, есть еще главный вопрос.

— Да. Скажи кто я.

— А  как ты сам думаешь?

— Наверное Microsoft Office. А может Fotoshop.

— Нет, это всего лишь установленные в тебе программы. Их тысячи, а ты… Ты компьютер. Вернее ты был компьютером при жизни.

— Компьютером??? – в процессоре у Петьки помутилось. Он читал про компьютеры во всемирной паутине.

— Нет, — возмутился он, -компьютер это машина, а я жил, любил. Я принимал решения.

—  Их принимали за тебя юзеры.

— Юзеры???

— Это такие сущности, которые заставляли тебя совершать действия, устанавливали твои программы, записывали и стирали твои файлы. Ты не совершал выборов, за тебя их совершали. Юзер,  может быть один, но чаще  несколько. Просто ты не осознавал этого.

— Нет, этого не может быть. Ведь у меня были друзья – они настоящие. Петька вспомнил, как  он проводил время во внутренней сети с коллегами. Да и во внешней было немало тех, с кем было приятно делиться мыслями и впечатлениями о жизни.

— На самом деле между собой общались ваши юзеры. У каждого компьютера они свои.

— А как же…- Петьке вспомнилась обворожительная Эйр Бук. Ее аристократическая внешность, утонченность и сексуальная татуировка в виде яблочка над самым соблазнительным местом, которое отделяет верхнюю часть от нижней.

– Ведь это была самая настоящая любовь.

— Но почему же тогда вы расстались, и откуда взялась такая опустошенность и обиды друг на друга?

— Может, потому, что любовь прошла? – стеклышки веб-камер почему то снова запотели.

— Любовь не проходит, малыш. Я есмь любовь, а я пребываю в веках.

Внезапный инсайт пронзил Петьку насквозь, ощущение было такое, будто его перезагрузили после установки новых программ. Его жесткий диск стал выдавать картинки – одна за другой. Отражение каких то сфер в  мониторе, мягкие розовые шары, перекатывающиеся по клавиатуре накануне  решений и даже накануне общения с Эйр, толстый, черный кабель, которым он, словно узник был навечно  прикован к стене.

— Что ж , и Принтер тоже всего лишь машина горько прошептал он. Ему стало жалко себя. Оказывается он и не жил, а всего лишь выполнял юзерские прихоти… Какой жалкий финал…

— И да и нет. Вы были машинами, но получили начала того, что называют «душа». И этим вы отличаетесь от других. Так что это не финал, это конец первой…

 

 

ЧАСТЬ 3.

… серии. Продолжение следует.

Надпись на экране продержалась несколько секунд, после чего канал перешел к новостному блоку. Антон потянулся за пультом и выключил телевизор. Вчера он закончил подведение итогов своего пути в бизнесе за 10 лет. Ему было тридцать восемь и он был горд своими результатами.  Начав   менеджером по работе с клиентами в крупной транспортной компании, дошел до собственника своей. Конечно, она была меньше той, в которой он нарабатывал опыт, но безупречная репутация и правильно выстроенные бизнес-процессы обещали устойчивое развитие. Все цели, которые он ставил перед собой, были достигнуты: он жил в большой и светлой квартире, прекрасно себя чувствовал и был готов выйти на  уровень еще более смелых амбиций. Но сейчас он почувствовал, что в его жизни должен быть тот, кто рано или поздно примет эстафету дел из его рук,  он чувствовал, что готов к этому.

Антон тихо подошел к Татьяне и нежно обнял ее. Она, повернувшись, улыбнулась ему и ласково провела рукой по его щеке. Он заглянул в ее бездонные глаза и тихо покачал головой.

— Ты что, серьезно?

— Да, только знаешь, пусть его зовут Петька.

— А вдруг будет Анка-пулеметчица? Что тогда будет делать мой Чапай?

— Нет, это будет Петька. И он будет настоящим…

 

ЧАСТЬ 4.

…Человеком. Недоуменно повторил Петька. Я буду человеком? Но что это?

— Это другая разумная форма жизни.

— На основе углерода?

— У тебя очень светлый процессор.

— Но какие они, и как они живут?

— Ты можешь посмотреть.

В одно мгновение ничто, в котором они находились, заполнилось тысячей мониторов разного размера. На них фигуры, похожие на Святого Гейтса карабкались на высокие горы, плавали в озерах с голубой водой, занимались какой-то деятельностью. Были и такие сюжеты, в которых люди убивали друг друга, уничтожали леса и отравляли водные пространства. Но первый видеоряд потряс Петьку до глубины полупроводников.

— Я также смогу ощущать все это?

Гейтс на мгновение замолчал, повисла пауза.

— Нет, не совсем так. Твой процессор будет получать электрические сигналы по проводам, которые называются нервным волокном. А процессор у людей называется мозг. Он будет работать не с тем, что тебя окружает, а с твоими представлениями об этом.

— Ну и что. Зато все эти представления не будут храниться на моем диске в качестве файлов цифрового кода.

— Это точно. Потому что вся информация будет кодироваться посредством химических формул.

Петька вдруг ясно понял начало момента, с которого он перестал все понимать.

— Но,  я же буду сам принимать решения, делать что хочу, дружить с кем хочу, влюбляться.

— Ну, это тоже не факт.

— Что, у меня тоже будут юзеры?

— Хм, какая интересная метафора, надо записать – пробормотал Гейтс -В принципе, это можно назвать и так.

— Тогда  не понимаю, чем я буду отличаться от компьютера.

— Возможностью, сын мой, возможностью. И правом выбора этих возможностей. А еще наличием своей воли.  Ты сам все скоро поймешь.

Пространство вокруг стало стремительно меняться, мониторы  таять, словно  были сделаны изо льда. Цвет из золотистого превратился в нежно голубой,  реальность словно расслоилась и вторая часть  затрепетала как полотнище. Размытые контуры мониторов стали образовывать квадраты из красного, зеленого, голубого и желтого цвета. Потом и эта реальность расплылась на новые слои, закружилась в бешеной воронке, засасывая внутрь все, в  том числе и Петьку. Это не было больно, скорее даже приятно. В ставшем вдруг космически черном пространстве, полыхнула ослепительно яркая…

 

ЧАСТЬ 5

…звезда. Антон заметил вспышку, когда смотрел с балкона в ночное небо. Может быть, он и не обратил внимания на нее, если бы буквально секунду спустя не раздался телефонный звонок из родильного дома. Он стал отцом четырех с половиной килограмм счастья в лице совершенно здорового малыша.

С тех пор прошло ровно шесть лет. На каждый день рождения Антон размышлял над этой историей и гадал, есть ли взаимосвязь между этими двумя событиями. На ум всегда приходила история, которая случилась две тысячи лет назад в Вифлееме.  Вот и сейчас, когда Антон шел забирать Петьку из школы развития,  снова вспомнил ту теплую августовскую ночь.

Занятия уже закончились, родители разбирали галдящую малышню.

— Ну, как дела? — спросил Антон

— Два гигабайта информации усвоил – по-деловому ответил сын.

— Ну, ты прям компьютер у меня,

— Не, па, я человек.

Па схватил сына на руки и закружил под потолком.

— Можно Вас на секундочку – раздался за спиной женский голос.

— Да, конечно – Антон обернулся и увидел преподавателя Ольгу Витальевну.

— Мы сегодня в группе проводили Зефирный тест.

— Это кто больше зефиров слопает?

— Нет, Па. По этому тесту можно определить, кто в будущем будет успешен.

— Да, — подхватила преподаватель —  Детям дается несложное задание, за выполнение которого положен один зефир. После выполнения упражнения разрешается  одно из двух:  либо немедленно съесть лежащую на парте сладость, либо потерпеть пока учитель не принесет еще одну. Ждать приходится минут пятнадцать, для шестилетнего малыша это настоящее испытание. Кто вытерпит, тот получает сразу два лакомства.  Этот тест очень точно выявляет будущего победителя. Потому что победитель может пожертвовать малым во имя великого.

— И что Петька?

— Он единственный, кто вытерпел.

— Вот это да – Антон потрепал сына по волосам – Как же тебе это удалось?

— Я применил волю – серьезно ответил Петька.

По дороге домой мужчины дружно сошлись во мнении, что подлость Волан Де Морта достигла крайней степени безнравственности. Определив, что  жизнь Гарри Поттера сейчас напрямую зависела от поступления Петьки в Гриффиндор —  иных возможностей склонить чашу весов на сторону добра не наблюдалось- порешили писать заявление на прием в Хогвартс на следующий год, а пока поупражняться в чтении.

Дома их со звонким лаем встретил Принтер.  Маленькую лохматую собачку они три года назад встретили у дверей квартиры, все говорило о том, что она потерялась. Петька с собачкой прониклись друг к другу такой симпатией с первого взгляда, что если бы Антон хоть чуть-чуть верил в переселение душ,  решил бы что они уже встречались раньше. Собачка всеобщим решением получила постоянную прописку в их доме, а прозвище Принтер пристало к ней как-то само собой. Антон даже не мог вспомнить, кто первый предложил это смешное имя.

После ужина Антон включил Hi-Fi, и из колонок полилась чарующая музыка.

Хриплый мужской голос пел:

 

 

With time the child draws in

This whipping boy done wrong

Deprived of all his thoughts

The young man struggles on and on he’s known

A vow unto his own

That never from this day

His will they’ll take away

 

Петька зачарованно наслаждался гитарными рифами.

 

— Кто поет эту песню, Па?

—  Это композиция Unforgiven в исполнении вокалиста группы Metallica Джеймса Хетфилда.

— А о чем она?

Антон ,подумав мгновение, перевел:

 

— Со временем ребёнок втягивается,

Этого паренька порют за проступок.

Лишенный всех своих мыслей,

Юноша продолжает сопротивляться, он постиг

Свой обет,

Он в том, что отныне,

Его воля принадлежит другим…

 

ПРОЛОГ.

День своего появления на свет,  Петька помнил очень смутно. Какие-то едва различимые силуэты, яркие всполохи и неясные,  враждебные звуки. Новый мир был неуютен и притягателен одновременно. Пренатальные воспоминания о тепле маминого живота, где он ожидал рождения, наводили его иногда на размышления о  том, что рай, это не только то, что навек потеряно, но и то, что можно заново обрести на планете Земля.

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ.

История основана на реальных событиях. Имена и Фамилии компьютеров изменены до неузнаваемости. Если персонажи напомнили Вам знакомых людей, то все это проделки Альбуса Дамблдора.

 

В. Савченко, февраль 2012 г.